До 1999 года в Севастополе и вообще на Украине я не был ни разу. Город представлял исключительно по телевизионной заставке в программе «Время», в разделе «Прогноз погоды». В заставке использовался стилизованный символ города - памятник затопленным кораблям. Наверное, поэтому, прибыв летом 99-го в город русской славы, я первым делом отправился в местную бухту поглазеть на памятник живьем, а заодно и искупаться в настоящем Черном море.
Искупался. На этом мои мирные туристические приключения и закончились. Ибо был я, страшно сказать, разведчик партии, а в задачу мою входил выбор объекта для проведения акции прямого действия в предстоящий 24 августа День независимости Украины. Идеология акции выражалась лозунгом «Севастополь – русский город!» Ввести ее в актуальный контекст должен был другой лозунг: «Кучма, подавишься Севастополем!» Все предельно ясно.
Нацболов в Крыму тогда было не густо, но и не пусто. Возглавлял их бывший военный летчик Олег Агафонов. К нему в пригород, где он жил по соседству с военным аэродромом, я и направился. Встретились, познакомились, я посвятил его в планы партии. На следующий день поехали в город «приискивать», как написал бы следователь, подходящий для акции объект. Никаких предварительных вариантов не было. Действовали по обстановке.
В середине дня ок

Любопытно, что последствия распада СССР тогда еще не оформились окончательно. Паспорт у меня был советский еще, а вкладыша о гражданстве РФ, необходимого для пересечения границы, и вовсе не было. Его мне заменили 200 рублей, презентованные украинскому пограничнику в тамбуре. Пограничник не возражал.
Вернувшись в Москву, я доложил о результатах и мы с товарищами стали разрабатывать план операции. Детали опустим, но сама акция планировалась как военная операция, но без оружия. Фактически, предполагался несанкционированный митинг в неожиданном месте, направленный в самый нерв украинской государственности. Судя по последующей реакции этой самой государственности, в нерв мы попали.
В день Икс – 24 августа, полтора десятка нацболов из разных городов России, прибывшие рано утром мелкими группами, собрались вместе, проникли сквозь запертую дверь на смотровую площадку Клуба моряков и заварили ее за собой специальными сварочными карандашами. Внизу их ждали несколько телекамер, в том числе российских каналов. Парни растянули банер «Севастополь – русский город!», посыпались листовки. Происходило действие под ярким солнцем и под музыку Баха (!). У нацболов всегда был отличный вкус.
То, что случилось потом не укладывается в голове. Непосредственное задержание участников акции проводили бойцы

Попытки привлечь внимание к нашим сидельцам, по началу, успехом не увенчались. МИД был просто возмущен наглой попыткой какой-то там партии влезть на их священную внешнеполитическую поляну. О том, что своих сограждан следует посещать в иностранной тюрьме, там тоже не знали. В целом государство восприняло нашу инициативу с позиции этакого барина, недовольного самовольством холопов. Лишь после серьезной такой телепередачи Александра Любимова, показанной в прайм-тайм, дело понемногу сдвинулось с мертвой точки. О том, что акцию организовала НБП, Любимов не сказал ни разу.
Продолжая развивать наступление партия приняла решение выдвинуть сидящих в Севастополе нацболов на выборах в Госдуму. Начать такую кампанию можно было только с их согласия. Пришлось опять ехать в Севастополь. На этот раз российское консульство оказалось сговорчивее. Сам факт участия в парламентских выборах как бы свидетельствовал, что мы не просто шантрапа, а вполне себе респектабельные граждане. Депутатский статус тогда еще что-то значил. Замконсула лично отправился в СИЗО и вышел таки оттуда со всеми необходимыми нам документами. Кстати, наше консульство в Симферополе охранял почему-то «Беркут». Тот самый.

Так или иначе, но со временем украинская государственная машина сообразила, что политический процесс на такую тему ей не нужен. Уголовное дело закрыли, а ребят этапировали в Россию. Зимним днем, похудевшие, уставшие, но улыбающиеся, они вышли из ворот московской пересыльной тюрьмы на Красной Пресне.
Сашка Аронов, один из участников акции, написал в СИЗО песню, исполняемую на блатной мотив:
«Сидел в тюрьме я не как вор, как политический,
К блатным понятьям приходилось привыкать,
Но пусть не развит я особенно физически,
Себя в обиду я старался не давать.
Наступит время, и поедем мы домой,
Прими Россия своего шального сына,
Пусть будут прокляты поганые менты,
И вместе с ними незалежна Украина».

Ещё раньше Севастопольской акции - акция в Москве.
Прочитав текст моего товарища Аксёнова о юбилее севастопольской операции (19 лет пролетели) я загрустил, ей Богу!
Вспомнил наши огорчения того времени по поводу карательной роли российской стороны в подавлении нашей патриотической акции. Даже не огорочения, уж назову вещи своими именами, - вспомнил наше негодование, ведь снимать нацболов с башни, избивать их послали вместе с украинским "Беркутом" российских матросов Черноморкого флота.
Увы, я успел не то что позабыть, но видимо и простил нашей Родине того времени её дурную и извращённую роль в те дни. То что мы совершили тогда, шло вразрез с официальной политикой РФ образца 1999 года.
Уже после того как Крым стал российским, я собрал участников севастопольской операции в какой-то чебуречной и мы банально выпили за то, что были первыми и оказались правы в далёком 1999 году, когда стране и её руководителям была безразлична судьба Севастополя и Крыма.
Когда позднее я увидел фильм "Крым. Путь домой",так он мне кажется назывался, я помню всё ждал что вот вот скажут о нацболах. Ну или хотя бы упомянут об Александре Георгиевиче Круглове. Нет не упомянули. Зато долго и нудно рассказывали о судьбе позорного Януковича и о его позорном бегстве к нам в Россию. Да его расстрелять нужно было на первом же КПП за то что бросил свой пост.
Александр (Авангард как назвал его революционный отец, погибший защищая Севастополь от немцев на 35-й батарее), Александр Георгиевич Круглов был депутатом Верховного Совета Крыма от Севастополя многие годы, и был душой севастопольского сопротивления. Он выводил русских Севастополя к памятнику Нахимова, не давая погаснуть искре чуть ли не до самой своей смерти в 2010 году. Яростный, сильный он был главой организации названной им "Севастополь-Крым-Россия" . Впоследствии Севастополь-Крым-Россия стал боевым кличем объединения с Родиной.
Да мать иху так, создателей фильма и их вдохновителей во власти, они вырезали и Круглова и нацболов из Истории.
На самом деле "Путь домой" начинался с нас, с Круглова и с нацболов.
Сегодня юбилей. 24 августа 1999 года, в день независимости Украины от России 15 нацболов взорвались на Башню Клуба Моряков в городе Севастополе,запаялись изнутри сварочными карандашами. Укрепили на самом верхнем балконе баннер "Севастополь - русский город!" и стали швырять на город листовки "Кучма, подавишься Севастополем!"
Операция была тщательно, практически по-военному подготовлена,разведку осуществил Аксёнов, в ней участвовали нацболы из четырёх региональных отделений партии. Арестованные наши парни провели в украинских тюрьмах пол-года, я вынес на себе груз ненависти и непонимания родителей нацболов, и с тех пор получил репутацию человека который отправляет молодёжь в тюрьмы. Хотя справедливости ради следует сказать что во всех акциях партии всегда участвовали только добровольцы.
Наш друг, мой друг, офицер-фронтовик, Александр Круглов звонил мне в Москву в те дни и сообщал воодушевлённый и потрясённый, что акция нацболов произвела эффект разорвавшейся бомбы.
Тогда Киев уволил всю верхушку крымских украинских правоохранителей, военных, полицейских и СБУ,начиная с генерала Белобородова.
В глубокой украинской ночи, через восемь лет после оккупации Крыма Украиной, русские полуострова впервые тогдаполучили ободряющий привет с Родины.
"Что же Вы меня не предупредили!" сокрушался Александр Георгиевич из Севастополя.
"Не предупредили из опасений утечки информации".
Впоследствии он аккуратно информировал меня о происходящем в Севастополе. Попутно тогда вскрылась ложь российского МИДа о том что чиновники МИДа якобы посещали нацболов в тюрьмах.
Не посещали.
Мы были первыми.Мы были самыми первыми. Мы шли правильной дорогой уже тогда.
ЭЛимонов
Отсюда